Лидия Карловна Швайгерт, которой 29 декабря 2008 года
исполнилось 80 лет, совсем не вписывается в привычный образ бабулечки, о каких говорят "божий одуванчик"

Покладистым, уравновешенным ее характер, видимо, никогда не был, не изменили его и прожитые годы: в суждениях твердость и молодая горячность, в разговоре порой может ввернуть такой острый и современный оборот, что только держись, и ходит она по квартире шустро, делает все посильное быстрыми точными движениями, ни в какую не желая подчиняться многочисленным болезням. Вот только от своего подъезда отходить уже побаивается - ну как при очередном приступе астмы не успеет добраться до телефона и вовремя вызвать спасительницу-"скорую".

Мы познакомились с Лидией Карловной накануне Дня пожилых людей - работники Комплексного центра соцобслуживания населения, зная свою подопечную как интересного собеседника, посоветовали расспросить о ее трудной и богатой на неожиданные повороты жизни.
- Ну вот, а я тут стирку затеяла, - сообщила она с порога, но тут же и успокоила. - Ничего, машинка сама стирает, нам не помешает.
Из двухчасовой беседы я узнала, что родилась Лидия Карловна на медвежинском Восьмом Хуторе, уже давно исчезнувшем с карты района, в доме родителей отца. Папа, Карл Карлович, работавший в райпотребсоюзе, был в одной из многочисленных командировок, и мама уехала туда, чтобы роды прошли под присмотром свекрови, а потом с двухнедельной Лидочкой вернулась домой, в Исилькуль. В семье Швайгерт к тому времени уже было двое детей (красивый портрет родителей, сделанный в 1933 году, висит над кроватью Лидии Карловны).
Несмотря на то, что по национальности немка, крещена Лида в православной церкви в Березовке - тайком от отца-коммуниста его сестра с братом принесли ребенка в церковь и батюшку попросили, чтобы о крещении никто не знал, иначе отца исключили бы из партии.
Перед войной их семья перебралась в город Орск Оренбургской области. Именно то время Лидия Карловна считает самым счастливым в своей жизни. "Я в семье была младшая, меня холили, любили. А как началась война, светлые дни ушли, одни болячки и голод остались". Мамы не стало в 1942 году, отец умер в 43-ем. Лида к тому моменту не успела окончить четвертый класс школы. "Сама себе на кусок хлеба зарабатывала, и с голода пухла, и милостыньку собирала, и в детприемнике побывала - все было", - вздыхает она.
Из приемника-распределителя ее с сестрой направили было в ФЗО, но Лиде не хватило лет, ее не приняли, а без сестры, которая была на полтора года старше, куда-либо ехать она наотрез отказалась, так обе девочки опять оказались в детприемнике. Послали запрос ближайшим родственникам сюда, в Сибирь, и мамина сестра ответила, что заберет девочек к себе, хотя и тут в 1944 году голод был жесточайший, ели лебеду и все, что росло в лесу.
Председателем Сельсовета был папин друг, он и выправил Лиде справку, что ей уже исполнилось 16, и дал сестрам направление на работу в Омск, чтобы уберечь от голодной смерти. Девочек взяли рабочими в подсобное хозяйство второго треста ОРСа, где тогда работали и трудармейцы, потом маленькую худенькую Лиду устроили на кухню помощником повара, а зимой посылали перебирать картошку, морковь, лук на овоще- хранилище.
"А в 47-м сестра уехала, и я следом сбежала, - не вдаваясь в подробности, говорит Лидия Карловна об очередном проявлении своего решительного характера. - Завербовалась в Юргу, там работала дорожным рабочим бок о бок с теми, кто был выслан туда как попавшие под оккупацию, потом была подсобником на стройке, штукатуром-маляром, вышла замуж. Из-за моих немецких корней меня поставили на спецучет, должна была каждый месяц отмечаться "в органах".
Но писала Швернику в Москву и добилась, чтобы со спецучета меня сняли. После моего письма и со многими другими разобрались, и теперь мы считаемся незаконно репрессированными". (Н.М. Шверник в те годы - председатель Президиума Верховного Совета СССР - ред.).
Семейная жизнь подарила двух дочек - Ларису и Тамару, но оказалась недолгой. "Муж не пил, в дом все нес, но любил чужих баб. А по мне хуже этого нет. Может, я и погорячилась, но пока он был на работе, вещи собрала и ушла. Свекровь говорила: "Надо было переждать, перетерпеть, свекор девять лет гулял, а потом на руках меня носил". А я ей: "Нафик оно мне под старость надо будет. Я пока молодая хочу счастливо жить!"
Спустя годы, когда у старшей дочери Ларисы начались проблемы в семье, муж стал поднимать на нее руку, Лидия Карловна дала ей такой же совет: "Не позволяй обижать себя и сына! Я в трудное время не побоялась уйти от мужа, хоть по три дня у меня во рту ничего, кроме воды, не было. А мы с тобой вдвоем неужели ребенка сами не поднимем?!"
В 1957 году Лидия решила опять ехать в родные края, но как с двумя детьми в неизвестность: примут ли родственники, сумеет ли где-то закрепиться, найти жилье? Свекровь предложила оставить маленькую Тому, которая к тому же болела, у себя, пока Лидия не устроится.
С их поездом под Новосибирском произошла серьезная авария: последние вагоны сошли с рельсов, и их стало бить о встречный поезд. Из десятого вагона людей выносили на носилках, а Лидия с шестилетней Ларисой ехали в предпоследнем 9 вагоне. Лариса спала на боковой полке, и посыпавшееся из окна стекло изрезало ей лицо, руки. В Новосибирске оказали медицинскую помощь, наложили швы, а потом, спустя довольно продолжительное время, у нее из руки еще вышел осколок стекла…
В Исилькуле устроилась работать в стройконтору, сняла квартиру, собиралась забрать младшую дочку, но от свекрови пришло письмо со страшной вестью: Тамара умерла…
О том, что это неправда, Лидия Карловна узнала лишь спустя полтора года от крестной Томы, которая жила в Юрге. У золовки детей не было, и они решили девочку удочерить, переписали на свою фамилию. "Я поехала туда, пыталась вернуть и уговорами, и через суд, но они ее спрятали, так я ничего не добилась, не доказала".
И лишь в 1974 году Тамара узнала о своей родной матери и вместе с мужем приехала заново знакомиться с ней и со старшей сестрой. Сейчас Тамара живет в Якутии, работает главным бухгалтером, у нее двое сыновей. Часто звонит матери, раньше чуть ни каждый год приезжала в гости, теперь из-за здоровья на такой дальний перелет решиться уже трудно. Стиральная машина, холодильник, цветной телевизор, пластиковые дверь и окно на кухне - все ее подарки.
А старшая Лариса и ее дочь живут в другой стороне - на Украине. Любимый до безумия (по собственному определению Лидии Карловны) старший внук Валерий, майор морской авиации, с семьей поселился в Мурманске. Дорогих сердцу, самых родных людей немало, одних правнуков уже семеро, да все далеко, хоть и любят, навещают, помогают, но не могут быть каждый день рядом.
Эту роль взяли на себя соцработники. "Я им очень благодарна, - говорит Лидия Карловна. - Сейчас Надя Мещерякова ко мне ходит - очень хорошая, внимательная, старательная, в квартире всегда чисто, к тому же у нее своя корова, она и молочко мне носит.
А еще огромное спасибо работникам "скорой помощи" под руководством Виталия Александровича Трокунова. Это не люди, а золото. У меня очень частые приступы астмы, и чем дальше - тем тяжелее. Стоит мне только по телефону фамилию назвать, где бы машина ни была, другой раз даже с вызова заворачивает ко мне. И шоферы уже знают, куда ехать, и медики действуют быстро. Всему коллективу - земной поклон, это мои спасители".
Болезней у Лидии Карловны, что называется, целый "букет" - сказались и лишения, пережитые в юности, и вредные условия труда - в парах бензина, когда работала заправщиком в автороте, и в лако-красочных ароматах на мебельной фабрике. Ветеран труда, труженица тыла, выйдя на пенсию, она сначала много вязала, очень любила читать, но потом зрение стало подводить, один глаз теперь почти не видит.
"Аж трясет другой раз - так охота почитать, но надо оставшийся глаз беречь, - вздыхает Лидия Карловна. - Телевизор смотрю, особенно "Мухтара" - ой, люблю про этих собак, как газету приносят, скорее в программе ищу - хорошо, "Мухтар" есть! Руки сейчас трясутся, и судорогой их сводит, даже письма написать не могу. Но соления себе сама сделала - овощи племянница давала, да из Солнцевки двоюродная сестра привезла огурцов.
Поесть сварить, постирать, на улицу выйти подышать - вот и все мои дела. Хотя на некоторых посмотрю, в 80 лет носятся, как метеоры. Может, не такую жизнь прожили, как я?.."
Поэтому и главное ее пожелание молодым - беречь свое здоровье, ведь даже не отходя от дома, она замечает, как мальчишки шмыгают за гаражи дышать клеем, как совсем юные парни и девушки сидят пьяные и курят, а на замечания отвечают отборной бранью. А промолчать, пройти мимо, как делает большинство, Лидия Карловна не может - не в ее характере. "Я всем желаю хорошей, светлой, радостной жизни, в которой молодым все же надо помнить, что старости им тоже не избежать", - таков ее наказ.

С. ТАРАСОВА.