|
«Ну все, «англичанка» с больничного вышла, прощайте «окна» в расписании, здравствуйте дополнительные уроки, – вздохнул как-то сын. – Другие учителя болеют, и ничего, а для Людмилы Ивановны любая пропущенная тема – просто трагедия, можно подумать, мы жить без английского не сможем…»
Нет, разумеется, преподаватель средней школы № 1 Людмила Ивановна Киселева понимает, что далеко не каждому ее ученику доведется «speak-ать» в каком-нибудь лондонском пабе или захочется почитать в подлиннике Шекспира. Но она должна быть уверена, что, если необходимость в английском возникнет, никто не сможет упрекнуть, что на ее уроках дети недополучили знаний. Наоборот, нередко случается, что бывшие выпускники при встрече говорят: «Вот Вы, Людмила Ивановна, мне тройки ставили, а в институте у меня по английскому одни четверки-пятерки». «Уж лучше так, – отвечает она, – чем позор невежества при хороших школьных оценках».
У самой выпускницы 1969 года той самой школы № 1, где она преподает уже 35-й год, Людочки Шевченко в табеле за 10-й класс были почти одни пятерки, и мечтала она не о педагогике, а о журналистике. Но умудренный родственник, достигший в этой профессии немалых высот, посоветовал: «Путь в журналистику нужно начинать с изучения иностранных языков». Люда последовала совету: окончила «иняз» пединститута и по распределению вернулась в родную школу. Думала, ненадолго. Но школьная жизнь закрутила, засосала, и юношеская мечта поблекла, стала совсем не такой притягательной, как казалась раньше. «Если в течение первых пяти лет учитель из школы не уходит, значит, он не уйдет никогда», – убедилась на многих примерах Людмила Ивановна.
Поначалу нагрузки в школе не хватало, дали меньше, чем полставки – 8 часов в неделю, пришлось еще 14 часов английского и немецкого языков вести в СПТУ-28. И так на протяжении семи лет. Но то, что другой бы воспринял как тяжелое испытание, Людмила Ивановна расценивает как очень полезный опыт. Зато, мол, научилась находить подход к разным ученикам и по возрасту, и по способностям, и по манере поведения. Кстати, по оценкам школьников, она – одна из немногих педагогов, кто без излишней строгости и повышенных тонов умеет удерживать внимание и рабочую атмосферу на протяжении всего урока.
А классное руководство ей поручили с первого года работы. «Это сейчас учителя «ромашку устраивают»: хочу – не хочу, а раньше дали класс, и будь любезен. Классы были разные, – вспоминает Людмила Ивановна. – И сильные, дружные, и очень трудные. Был как-то класс компенсирующий, который я называла «ОМОНовским», – одни парни, все крепкие, здоровые, а с учебой и дисциплиной – беда. Их и отделили специально, чтобы они другим учиться не мешали. Зато мы были спортивными, на обиды – отходчивые. Помню, на чаепитии они меня поразили умением вести себя за столом и внимательностью – не забыли пригласить за стол учителя. И каким бы ни был класс, я обязательно, традиционно вожу его в кукольный театр, затем в ТЮЗ, музыкальный театр, драмтеатр, в музеи и, разумеется, на прогулку на катере по Иртышу. Со временем ребята вложенные в них силы обязательно оценивают».
Сейчас у «англичанки» Киселевой 35 учебных часов в неделю, а как у классного руководителя, – опять очень непростой класс: с разбросом в возрасте, со стоящими на учете в ПДН, с шумными и замкнутыми, ершистыми и ленивыми… Поэтому порой Людмила Ивановна сама себе повторяет безотказный рецепт, выработанный за десятилетия педагогического труда: терпение, терпение, терпение!..
Не все перемены, происходящие в системе образования, ей нравятся, не до всего, что хотелось бы сделать, доходят руки. Но что удивительно, у Людмилы Ивановны не накапливается усталости от школы, не ослабевает желание работать с полной отдачей, настойчиво и методично, не давая спуску ни себе, ни ребятишкам. И каждый год к концу августа она ощущает внутри такой знакомый всем настоящим учителям зуд – пора в школу. С.
ТАРАСОВА.
|
