18 СЕНТЯБРЯ	2009г.	ПЯТНИЦА,   №38	(10864)

Страницы биографии

Михаил Степанович Шангин родился 20 сентября 1920 года. Детство прошло в с. Старое Лосево Исилькульского района. Подростком работал в колхозе: пахал и сеял землю, пас скот. Был секретарем комсомольской организации колхоза. В 1952 году правление колхоза направило Михаила учиться в Омскую сельскохозяйственную школу, которую он окончил с отличием, получив специальность агронома. После окончания снова работал в колхозе – сначала агрономом, затем – бухгалтером, управляющим. В начале 70-х годов семья переехала в Исилькуль. Здесь Михаил Степанович работал сторожем, кочегаром. В конце 70-х годов обратился к литературному творчеству. В 1981 году написал повесть «С неба звездочка упала», в следующем году она была издана. После сборника повестей «Солонцы» в 1984 году М. Шангин был принят в Союз писателей СССР. Затем одна за другой начали выходить книги «Ветрами-судьбами», «Межа», «Глухие грозы», художественно-документальные произведения «Террор против совести», «Мятеж обреченных», «Ни креста, ни камня». М.С. Шангин награжден медалью «За гуманизм и служение России», литературной премией имени М.А. Шолохова. Последние годы жизни писателя прошли в Омске.

Надо ли говорить, что Михаил Степанович оказался совершенно не таким. Обычный человек средних лет в простом костюме. Он заметно волновался, отвечая на наши вопросы. Вопросы эти нам раздали заранее на узких листочках бумаги. Мне достался такой: «Скажите, пожалуйста, Вы пишите свои произведения, когда у Вас есть свободное время или когда приходит вдохновение?» Честно говоря, этот вопрос даже тогда показался мне глуповатым, и, насколько мне помнится, М.С. Шангину было как-то неловко отвечать на него. Сейчас бы я спросила о многом другом. Увы, это невозможно.

А повесть «про звездочку», которую я прочитала в первый раз вскоре после встречи, меня тогда разочаровала. Где романтический герой в исключительных обстоятельствах? Я тогда зачитывалась зарубежной литературой ХIХ века, а деревенский мальчик Миша, конечно же, никакой не Чайльд-Гарольд и даже не Оливер Твист.

Об этом я вспомнила, собираясь на встречу с омскими писателями, которая состоялась в начале сентября в литературном музее им. Достоевского. Тема встречи – творчество М.С. Шангина и предстоящее 80-летие со дня его рождения.

Дождливым утром 3 сентября в музее им. Достоевского встретились: члены Союза писателей России Т.Г. Четверикова, Ю.П. Перминов, В.Ю. Ерофеева-Тверская (ответственный секретарь правления Омской организации Союза писателей), М.А. Безденежных, директор Омского книжного издательства С.А. Алексеенко. Из Исилькуля на встречу приехали дочь писателя Н.М. Будникова, директор историко-краеведческого музея Г.Р. Гензель, член Союза писателей И.Г. Лукьяненко и представители районных СМИ.

Рождение писателя

Открывая встречу, Г.Р. Гензель рассказал, как исилькульцы намерены отметить предстоящий юбилей М.С. Шангина. Затем настало время вопросов и ответов. Вопрос, который я с удовольствием задала бы самому Михаилу Степановичу, будь у меня такая возможность, я адресовала его дочери, Нине Михайловне Будниковой: «Как происходит рождение писателя? Почему человек с самой обычной трудовой биографией уже в зрелом возрасте вдруг обратился к литературному творчеству? Что послужило тому предпосылкой, толчком?» И, как это часто бывает, когда собираются люди для разговора на интересную и хорошо известную им тему, достаточно было всего лишь одного вопроса, чтобы разговор завязался, пошел плавно и гладко.

Н.М. Будникова:

- Наверно, это заложено в человеке от рождения. Отец рассказывал, что очень рано научился читать. Рядом с его домом была церковь, когда ее закрыли, он часто забирался в окно и целыми днями читал Библию. Сколько я его помню, он всегда был с книгами. Привил любовь к книгам и мне. Мы всегда читали с ним одни и те же книги. Помню, когда жили в деревне, мы, дети, на печке соберемся, а он читает нам Гоголя. И всегда говорил: я хочу написать о себе, о своем детстве. Помню эти разговоры с тех пор, когда ему было еще около тридцати лет. То есть эта идея жила в нем всегда, зрела давно. А что подтолкнуло? Однажды, я тогда работала в районной библиотеке, принесла ему прочитать деревенские рассказы Валентина Солоухина. Он когда их прочитал, сказал твердо: я тоже буду писать. Эти рассказы произвели на него очень большое впечатление.

И весь процесс создания первой повести прошел у меня на глазах. Писал либо дома, либо на работе, когда был сторожем, в кочегарке. На какой-нибудь бочке, на обычных тетрадных листах. Бывало, и на коленке тетрадь разложит, если мысль придет, и за столом. Некоторые места зачитывал мне или моей маленькой дочке. Мне кажется, он написал повесть на одном дыхании. Она была выстрадана. Он ее долго обдумывал, поэтому, когда начал работать, никаких затруднений не возникало.

А когда повесть была издана, это такая радость была! Он говорил, что ничему в жизни он так не был рад, как появлению своей первой печатной книги. Это его воодушевило, подтолкнуло заняться дальнейшим творчеством. И на нас, детей, это произвело глубокое впечатление, мы ведь не представляем, какими в детстве были наши родители, и хотя он много рассказывал, все равно это дало нам возможность увидеть все своими глазами.

И.Г. Лукьяненко:

- А какой резонанс эта книга имела в Исилькульском районе! У нас ведь есть и другие писатели, поэты. Многие печатали свои стихи и рассказы в районной газете. И вдруг вышла книга мало кому известного, почти не печатавшегося в газете Михаила Шангина. Как это так? Мы ведь тоже можем! Это послужило стимулом, начался настоящий литературный бум в Исилькуле.

Т.Г. Четверикова:

- Помню, как мы приехали в Исилькуль представлять первую книгу Михаила Степановича. Презентация (как сказали бы сейчас, тогда это слово было не в ходу) проходила в районной библиотеке. Так получилось, что с рождением писателя Шангина совпало возрождение Омского книжного издательства. Это была одна из первых книг, которой мы очень дорожили.

И вот во время представления этой книги один из местных литераторов, немолодой человек, встал и сказал такую фразу: «Мы дипломы имеем, а изданных книг нет, а вот у Михаила Степановича нет диплома, а он книгу издал. Так что, товарищи, надо бы и нам постараться». Я была молодая, горячая, не выдержала, встала и сказала: «Если бы к дипломам выдавали еще и талант, это было бы замечательно. Но, к сожалению, это не всегда совпадает».

Но, помню, у людей была радость большая. А у некоторых даже просто удивление, что человек, которого знали как сторожа, как пасечника, оказывается, еще и литератор!

Г.Р. Гензель:

- Я был тогда заведующим отделом культуры. Мне порекомендовали, что неплохо было бы Шангину найти работу в сфере культуры. Я предложил. А он спросил, что ему делать надо. Вкратце описал ему круг возможных обязанностей. А он сказал: «Нет, лучше в кочегарке останусь, там у меня времени больше». Вот такой человек.

В писательской семье

Т.Г. Четверикова:

- Хочу еще добавить, что никто, даже очень талантливый человек, сам по себе писателем не становится. Он тогда становится писателем, когда его поддерживают. Если мы говорим о Пушкине, вспоминаем Жуковского, если еще о каком-то писателе, всегда вспомним, кто его окружал. Я думаю, что, говоря о творчестве Михаила Степановича, надо вспомнить добрым словом тех литераторов, которые его поддержали. Когда он написал повесть «С неба звездочка упала», он ее принес в писательскую организацию. А у нас всегда уделяли большое внимание начинающим литераторам. Два писателя - Владимир Васильевич Полторакин и Леонид Иванович Иванов прочитали повесть и поняли, что имеют дело с талантливым человеком. И конечно, шла работа по строчкам, по сюжету, шла серьезная, большая редактура. Михаил Степанович умел учиться. У него не было за спиной ни литературного института, ни филологического факультета. Но тяга к самообразованию помогла ему стать настоящим писателем. Потом его заметил Анатолий Никульков – главный редактор журнала «Сибирские Огни». И прежде чем вышла книга, журнал опубликовал повесть на своих страницах. А потом волны пошли по всей Сибири. Все говорили о том, что появился новый талантливый автор. Большая заслуга Александра Петровича Токарева, тогда он был директором новоиспеченного издательства, главного редактора Валерия Мурзакова и, конечно, первого редактора Михаила Степановича Галины Георгиевны Минеевой. Они эту книгу, как ребенка, пестовали. Конечно, было что пестовать! Был талант. Дарование литературное. Но хорошо, что книга попала в добрые руки, иначе писательская судьба Михаила Степановича могла сложиться и менее удачно.

Н.М. Будникова:

- Большое спасибо еще и маме. Она практически всю домашнюю работу взяла на себя. Он сам говорил, что, наверно, ничего бы не создал, если бы ни ее поддержка. Она всячески способствовала тому, чтобы он писал.

Т.Г. Четверикова:

- Это действительно так. Я помню, с какой мягкой улыбкой, с какой добротой Александра Николаевна всегда встречала Михаила Степановича, как было прекрасно в их доме, когда мы пришли туда после презентации. Чувствовалась такая гордость за мужа. Доброту и сам он вокруг себя излучал, она волнами от него исходила. Люди это чувствовали, тянулись к нему и тоже с добротой относились.

Ю.П. Перминов:

- Я часто задумывался, откуда этот сочный образный русский язык его произведений. Он был любителем, ценителем и знатоком русской и современной поэзии. Он чувствовал и понимал поэтическое слово. До сих пор горжусь тем, что когда я в начале своего, прошу прощения за пафос, творческого пути принимал участие в литературном празднике «Омская зима», близко познакомился с Михаилом Степановичем и услышал от него несколько бодрящих слов. Кстати, со слов нашего замечательного поэта Владимира Александровича Макарова, Михаил Степанович тоже писал стихи. Вполне возможно, мы с вами могли бы сейчас говорить и о поэте Михаиле Шангине. Но он выбрал другой путь, и мир получил уникального писателя, который находится, на мой взгляд, в ряду с такими писателями, как Распутин, Белов, Астафьев и другие.

Мне представляется, что не его вина, что его книги пока физически не дошли до широкого читателя. Уверяю вас, что книги именно на том уровне, и рано или поздно это произойдет. Не знаю, что нужно для этого сделать. Может быть, скажем, заложить для этого какую-то строчку в бюджете. Во всяком случае, надо думать об этом. Вот, например, ежегодное проведение Шангинских чтений на родине Михаила Степановича – вещь вполне реальная. Думаю, омские писатели с большой охотой откликнулись бы на предложение принять участие.

…И просто человек

В.Ю. Ерофеева-Тверская:

- Хочу поддержать Юрия Петровича в том, что малотиражность Шангина – это горечь наша. Он достоин гораздо большего круга читателей. Вспоминаю, как мы были на презентации дилогии «Ни креста, ни камня» в библиотеке им. Пушкина. Очень разные мнения были у выступающих: и согласие, и несогласие. Но многие говорили о том, что автор настолько многогранный, что никого не оставил равнодушным.

Хочу о человеческих качествах Михаила Степановича сказать. Это был настолько мудрый человек! Он мог помочь словом, советом, потому что хороший совет дорогого стоит. Вспоминаю, что незадолго до его ухода из жизни я была у него. Он цитировал поэтов, показывал мне листочки со своими стихами. В семье все очень бережно хранят. Мы говорили о горьких моментах сегодняшней литературы, потому что перед его глазами проходили разные времена, события, люди. И он говорил мне: «Крепись, держись, должен быть просвет». Мы говорили об омских писателях. Он не боялся давать резкие характеристики. Где-то он мягко и добро отзывался, где-то жестко, а где-то и предупреждал. Это было ненавязчиво и очень ценно для меня. Потом мне пришлось уехать в командировку, и вернулась я только в день его похорон. Александра Николаевна рассказала мне, что в последние дни он часто подходил к окну и спрашивал, где же Валя. Почему-то мне кажется, что чего-то важного он не успел мне сказать. К сожалению, очень часто так бывает.

Когда он получил премию Шолохова, я его очень просила прийти в Союз писателей, хотя он уже мало выходил. И ему торжественно вручили эту медаль. Писатель должен видеть плоды своего труда. Замечательно, что признание к нему пришло при жизни. Думаю, что он заслуживает гораздо большего внимания. Издавать Шангина необходимо.

Ю.П. Перминов:

- Есть в центральном органе Союза писателей такая структура - высший творческий совет. Так вот Михаил Степанович был для нас в одном лице высшим творческим советом.

М.А. Безденежных:

- Валентина Юрьевна вспомнила презентацию в пушкинской библиотеке. В ней участвовали очень разные люди, многие из которых были хорошо знакомы с материалом. И споры там разгорелись нешуточные, тема ведь очень больная была затронута Михаилом Степановичем. И я тогда выступила в качестве раздражающего фактора, потому что была знакома с воспоминаниями участников Ишимского восстания с другой стороны, у меня не было основания им не верить. А Михаил Степанович представил другой взгляд, другую позицию. И это был не только литературный успех, но и, своего рода, гражданский поступок. Это был 1997 год, время разоблачений, но по отношению к нам, к событиям, которые происходили в Омской области, Шангин был одним из первых, кто решился на этот иной взгляд. И этот взгляд не вызывал неприятия, упреков в очернительстве, потому что у Шангина была убежденность в том, что он говорит искренно. Это заставляло принять его точку зрения – пусть не как единственную, но как, безусловно, заслуживающую уважения и внимания. А то, что существуют разные точки зрения, это нормально, это дает возможность выработать объективный взгляд на нашу стремительно меняющуюся историческую действительность.

Помню, как достойно и невозмутимо он тогда держался, как мудро себя вел. А по жизни я его помню как очень доброго, очень теплого, уютного и надежного человека и всегда искреннего, открытого. Когда читаю лекции по омской литературе, когда говорю о ярких именах, которыми мы должны гордиться, всегда упоминаю Михаила Степановича. И если на лекциях бывают учителя из Исилькульского района, они так искренне гордятся им! Сразу вспыхивают: «Это наш!» Хотя, конечно, не только к Исилькулю имеет отношение Шангин, но так сложилось, что стал он известен в этот географический период своей жизни. И очень трогательно, что исилькульцы помнят и чтят своего земляка.

Ю.П. Перминов:

- Мне представляется, что русская литература сохранится и выживет не в больших городах, а именно в таких, как Исилькуль.

М.А. Безденежных:

- Для меня это очевидно.

Г.Р. Гензель:

- Я был в Ишиме в год 85-летия Ишимского восстания. И выступал там на конференции с докладом об Ишимском восстании по книге Шангина «Ни креста, ни камня». Там очень серьезно относятся к своей истории. На «красных» и «белых» давно не делятся. Сейчас там разыскивают места, где были расстрелы, устанавливают памятные знаки.

Т.Г. Четверикова:

- А я посылала в Ишимский музей книгу «Террор против совести» о репрессированных священниках из своей личной библиотеки. Они нигде не могли ее достать…

В.Ю. Ерофеева-Тверская:

- Кстати, возвращаясь к разговору о тиражах. Я сама спрашивала Михаила Степановича, каким тиражом вышла «Ни креста, ни камня». Думала, хоть тысяча экземпляров. А он мне ответил: шестьсот… Он мечтал о переиздании.

Т.Г. Четверикова:

- В перестройку он проявил настоящий характер. Крестьянский. Писатели тогда растерялись, не знали, чем заняться. А Михаил Степанович пошел в архивы. Он сразу почувствовал новые возможности для творчества. И результатом его трудов стали три книги, основанные на документальном материале. Думаю, еще недостаточно оценена его книга «Мятеж обреченных» о Муромцевском восстании. Ей еще предстоит сыграть свою роль. Вообще, собрание сочинений собирать надо.

Всегда было заведено: после ухода писателя создавалась комиссия по литературному наследию. Нужно создать такую комиссию по творчеству Шангина и работать на перспективу. Думаю, на пятитомник Михаил Степанович написал. А первым шагом, конечно, станет увековечивание памяти М.С. Шангина на Родине.

На следующий день после встречи я взяла у Нины Михайловны почитать несколько книг Михаила Степановича и с удовольствием погрузилась в этот удивительный мир сибирской деревни, возрожденный на страницах его произведений. Перечитала, в первую очередь, «С неба звездочка упала» и удивилась, насколько мое нынешнее восприятие отличается от того, что было почти три десятка лет назад. Какие они живые, настоящие эти люди, жившие в далеких сороковых в наших краях. Как неожиданно приятно и трогательно находить на страницах художественного произведения знакомые названия: Исилькуль, Лесной, Первотаровка…Как жаль, что далеко не все исилькульцы просто знают имя этого замечательного писателя, а читавших его произведения и вовсе единицы. И очень хочется верить, что на полках библиотек – общественных и личных – его книги все-таки займут достойное место. Чтобы читали и гордились тем, что упавшая однажды с неба звездочка таланта попала в сердце нашего земляка.

Е. ОБАЕВА. 

Реалист чистейшей воды